Дело об определении порядка общения отца с ребенком

К адвокату обратился гражданин Великобритании с просьбой найти на территории РФ его малолетнюю дочь, незаконно вывезенную матерью из Великобритании. В Объединенном Королевстве имелось судебное решение, обязывающее мать девочки вернуться под юрисдикцию английского суда. Адвокат начала поиски ребенка и ее матери и в результате выяснила, что обе получили статус беженцев на территории РФ и проживают в Москве. Было решено обратиться в Бутырский районный суд г. Москвы об определении порядка общения Клиента с его дочерью. Во время судебного процесса мать девочки начала ложно обвинять бывшего мужа в сексуальных домогательствах к дочери и просила во встречном иске лишить его родительских прав.

В результате долгой и упорной защиты прав Клиента в суде адвокату Марии Ярмуш удалось доказать всю ничтожность клеветнических обвинений ответчицы и определить порядок общения Клиента с дочерью. В настоящее время мать предстала перед Высоким Судом Лондона и дает объяснения своим поступкам.

РЕШЕНИЕ
Именем Российской Федерации

Бутырский районный суд г. Москвы
в составе председательствующего судьи Шатиловой В.В.,
при секретаре Сапелкиной А.Е.,
с участием адвоката Ярмуш М.М.
рассмотрев в закрытом судебном заседании гражданское дело № 2-810/12 по иску Д. к С.И. об определении порядка общения с ребенком и по встречному иску С.И. к Д.Г. о лишении родительских прав,

УСТАНОВИЛ

Д.Г. обратился в суд с иском к С.И. об определении порядка общения с ребенком и, уточнив свои исковые требования, просит обязать С.И.. не чинить ему препятствия в общении с дочерью несовершеннолетней Э. по указанному в уточненном исковом заявлении графику (т. 2 л.д. 159).

В обоснование заявленных требований истец указал, что он с ответчиком состоял в гражданских брачных отношениях. Семья жила в Великобритании. 06 февраля 2004 года у них родилась дочь Э. Через несколько лет после рождения дочери семья распалась, но он участвовал в воспитании и содержании ребенка. С.И. после распада семьи из-за мести начала чинить ему препятствия в общении с дочерью. Она не разрешала ему видеться с ребенком. Он (истец) был вынужден обратиться в суд Великобритании о вынесении судебного решения о порядке его общения с дочерью. С.И. в качестве возражений начала оговаривать его в совершении тяжкого преступления в отношении ребенка - развратные действия. В 2009 году по заявлению С.И. Управление уголовного преследования Лондонской полиции и социальные службы Лондона провели в отношении него тщательное расследование. Компетентные органы Великобритании установили, что С.И. ложно обвиняла его в совершении преступных действий. Оценив данные обстоятельства, Высокий суд Правосудия подтвердил его (истца) право на общение с ребенком и определил порядок такого общения. 19 июля 2009 года ответчик вместе с несовершеннолетней дочерью Э. по туристической визе уехала в Российскую Федерацию. С того момента и до апреля 2011 года ему место нахождения дочери было неизвестно, поскольку С.И. начала скрываться на территории РФ и обратно в Великобританию не вернулась. Причиной выезда ответчика с ребенком из Великобритании является ее нежелание исполнять судебное решение Главной канцелярии отдела по семейным делам Высокого суда Правосудия от 23 марта 2009 года об определении порядка общения отца с ребенком. Истец также пояснил, что с момента выезда в РФ и до настоящего дня ответчик препятствует ему общаться с дочерью. Полагает, что действия ответчика грубо нарушают права и интересы их дочери, имеющей право общаться с обоими родителями.

Ответчиком подан встречный иск к Д.Г. о лишении его родительских прав в отношении дочери несовершеннолетней Э., в обоснование исковых требований С.И. указала, что Д.Г. уклоняется от выполнения своих родительских обязанностей по отношению к несовершеннолетнему ребенку, не выделяет денежные средства на его содержание, не заботиться о его здоровье, физическом, психическом и нравственном развитии. Также истец (по встречному иску) указала, что после свиданий с ответчиком (по встречному иску) ее дочь возвращалась с царапинами и синяками на коленях и голенях, вела себя очень нервно, испугано. Ребенок жаловался на сильную боль в интимных местах, и она была вынуждена обратиться за медицинской помощью к врачу. С.И. указала, что (ответчик по встречному иску) жестоко обращался с дочерью и покушался на ее половую неприкосновенность. Также пояснила, что с указанной проблемой она обращалась в полицию Великобритании и в Отдел по работе с детьми и общественностью Муниципального Совета Округа Вестминистер, однако какой-либо защиты для своего ребенка она не получила. Также ответчик указала, что между отцом и дочерью отсутствует психологический контакт, девочка родственных чувств к отцу не испытывает, становится нервной и раздражительной при упоминании о нем. При таких обстоятельствах по ее мнению общение отца с дочерью не отвечает интересам ребенка и может нанести ущерб физическому и психическому здоровью дочери.

Определением Бутырского районного суда г. Москвы от 18 октября 2011 года производство по гражданскому делу было прекращено.

Определением Московского городского суда от 23 декабря 2011 года определение Бутырского районного суда г. Москвы от 18 октября 2011 года было отменено, дело возвращено на новое рассмотрение (т.2 л.д. 72-73).

Определением Бутырского районного суда г. Москвы от 16 марта 2012 года производство по гражданскому делу по встречному исковому заявлению С.И. к Д.Г. о лишении родительских прав в отношении несовершеннолетней Э. прекращено, в связи с отказом истца от иска (т.2 л.д. 221).

В судебном заседании истец Д.Г. был представлен адвокатом Ярмуш М.М., действующей по доверенности и ордеру. Представитель истца настаивала на заявленных требованиях по указанным в исковом заявлении основаниям.

Ответчик С.И. и ее представители – адвокат Слободин Б.З. и адвокат Панков С.В. просили в удовлетворении исковых требований отказать, по доводам, изложенным в письменных возражениях относительно исковых требований.

Представитель органа опеки и попечительства Муниципалитета внутригородского муниципального образования Пресненское в г. Москве просили в удовлетворении иска Д.Г. отказать, мотивируя это тем, что общение несовершеннолетней Э. с отцом не целесообразно и не отвечает интересам ребенка.

Выслушав представителя истца, ответчика, его представителей, представителя органа опеки и попечительства, заключение органа опеки и попечительства, исследовав материалы дела, суд находит исковое заявление Д.Г. об определении порядка общения с ребенком обоснованным и подлежащим удовлетворению частично.

В силу статьи 55 Семейного кодекса РФ ребенок имеет право на общение с обоими родителями, дедушкой, бабушкой, братьями, сестрами и другими родственниками. Расторжение брака родителей, признание его недействительным или раздельное проживание родителей не влияют на права ребенка. В случае раздельного проживания родителей ребенок имеет право на общение с каждым из них. Ребенок имеет право на общение со своими родителями также в случае их проживания в разных государствах.

В соответствии со статьей 61 Семейного кодекса РФ родители имеют равные права и несут равные обязанности в отношении своих детей.
В силу статьи 63 Семейного кодекса РФ родители имеют право и обязаны воспитывать своих детей. Родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей. Они обязаны заботиться о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии своих детей.
В соответствие со статьей 65 Семейного кодекса РФ родительские права не могут осуществляться в противоречии с интересами детей. Обеспечение интересов детей должно быть предметом основной заботы их родителей. При осуществлении родительских прав родители не вправе причинять вред физическому и психическому здоровью детей, их нравственному развитию.
В силу статьи 66 Семейного кодекса РФ Родитель, проживающий отдельно от ребенка, имеет права на общение с ребенком, участие в его воспитании и решении вопросов получения ребенком образования. Родитель, с которым проживает ребенок, не должен препятствовать общению ребенка с другим родителем, если такое общение не причиняет вред физическому и психическому здоровью ребенка, его нравственному развитию. Если родители не могут прийти к соглашению, спор разрешается судом с участием органа опеки и попечительства по требованию родителей (одного из них).

Судом установлено, что истец Д.Г., ответчик С.И. и их дочь являются гражданами Великобритании. Стороны в зарегистрированном браке не состояли, но вместе проживали и вели совместное хозяйство. Стороны имеют общую несовершеннолетнюю дочь Э. Совместная жизнь сторон не сложилась и пара рассталась в 2005 году, когда ребенку было 18 месяцев. Э. осталась жить с матерью.

Вышеуказанные обстоятельства сторонами не оспариваются.

Как усматривается из материалов дела и установлено судом с момента раздельного проживания стороны с трудом могли договориться о графике посещений ребенка. В дело был подключен суд и Консультативная служба помощи семейного суда и суда по делам несовершеннолетних (т.2 л.д. 138). Истец обращался в Великобритании в суд с иском об определении графика общения с ребенком. Суд график общения определил: Д.Г. имеет право видеться с дочерью по 72 часа каждый второй выходной (т.2 л.д. 147).

Главная канцелярия отдела по семейным делам Высокого суда Правосудия своим решением от 23 марта 2009 года об определении порядка общения истца с ребенком повторно подтвердила график его общения дочерью (т.1 л.д. 85-88).

Доводы истца о том, что ответчик чинила ему препятствия в общении с ребенком и ложно обвиняла в насилии и совершении развратных действий в отношении дочери подтверждаются Протоколом базовой оценки Совета Округа Вестминистер (т. 2 л.д. 89-148), сделанным Социальной службой по заявлению доктора Джека Джерджиана от 10 сентября 2008 года, осматривавшего Э.

Согласно протоколу базовой оценки с 26.08.2008 по 10.09.2008 С.И. была на приеме у врача и выразила озабоченность о том, что во время купания подруга истца (Кристин) сделала ее дочери больно в области гениталий. Врач сообщил об этом беспокойстве в детскую службу Округа Вестминистер для дальнейшей оценки. Оценка основана на информации собранной во время посещений и бесед с членами семьи, во время бесед с доктором Джерджианом Д. из медицинского центра Марвен Медикел Прэктис, бесед с классным руководителем Э. в школе Милл-бэнк, информация также собрана из детского сада, который раньше посещала Э. и через доклады Консультативной службы (т.2 л.д. 128).

Согласно анализу информации, собранной во время базовой оценки Э. является счастливым и здоровым ребенком без каких-либо жалоб на здоровье, воспитание или эмоциональное или поведенческое развитие. Нет проблем в отношении заботы любого из родителей над Э., а также не стоит вопрос о физическом/сексуальном насилии над Э. со стороны Кристин. Прецедент, кажется в том, что Э. помыли губкой или она сама себя потерла губкой, и ей стало больно вокруг попы и это произошло, когда ее мыла/приглядывала за ней Кристин. Согласно плану Социальной службы Э. должна иметь регулярный и постоянный график общения с отцом в соответствие с постановлением суда (т.2 л.д. 147-148).

Данные выводы согласуются с письмом старшего юриста Органа опеки и попечительства от 13.03.2009 г в адрес Высокого суда Правосудия, согласно которому С.И. заявила, что эти извращения происходили долгое время, потому что Э. всегда после встречи с отцом возвращалась домой расстроенной. Отдел рассмотрел вышеуказанную информацию и расшифровку, предоставленную г-жой С.И. Мы не верим, что информация предоставленная Э. сама по себе поддерживает обвинение в развратных действиях. Более тог, мы полагаем, что действия г-жи С.И. что касается допроса ребенка и записи разговора вызывают сомнения относительно достоверности данной информации. В школе не сообщали о сексуальном поведении Э. Следовательно, что касается обвинений в развратных действиях по отношению к Э. со стороны отца, мы полагаем, что данная информация не обосновывает данные обвинения. На основании имеющейся в отделе информации, мы не считаем, что г-н Д.Г. представляет для дочери опасность. Ранее Э. заявила, что ей нравиться встречаться с отцом. Э. выглядит сейчас в школе грустной и замкнутой. Э. считает, что ей грустно из-за того, что она не видит отца. Мы уважаем решение суда, но хотели бы поддержать ходатайство г-на Д.Г. о посещении ребенка (т. 1 л.д. 96-97).

Согласно письму из Управления уголовного преследования Лондонской полиции от 18.03.2009 г. в адрес старшего юриста Органа опеки и попечительства полиция не намерена более рассматривать дальнейшие обвинения Ирины Сидельниковой против ее мужа Д.Г. в отношении их дочери Э. Дело в том, что Э. была допрошена 16.01.2009 г. и 10.03.2009 г., но никаких фактов сексуального насилия выявлено не было. В случае выявления новых фактов данное расследование может быть возобновлено (т.1 л.д. 102-103).

Согласно постановлению следователя Пресненского межрайонного следственного отдела следственного управления по Центральному административному округу Главного следственного управления Следственного комитета РФ по г. Москве лейтенанта юстиции Калимуллина Р.Р. об отказе в возбуждении уголовного дела от 30 ноября 2011 года установлено, что учитывая возможность наступления последствий личных неприязненных отношений к своему бывшему гражданскому мужу Д.Г., возникших на почве бытовых конфликтов, а также внутресемейных взаимоотношений, мать несовершеннолетней Э. - С.И. могла непроизвольно искажать изложенные ею факты о совершении насильственных действий сексуального характера в отношении ее несовершеннолетней дочери отцом, а также с учетом воздействия длительного периода времени на вменяемость и психику Э., следствие приходит к выводу о том, что в ходе проверки объективных и достаточных данных, подтверждающих доводы, изложенные в заявлении С.И.. о том, что на протяжении длительного времени на территории Соединенного Королевства Великобритании совершаются насильственные действия сексуального характера в отношении ее несовершеннолетней дочери Э. со стороны отца последней, не установлено (т.2 л.д. 215-216).

Доводы истца о том, что ответчик с момента выезда с ребенком в Российскую Федерацию и до настоящего времени препятствует ему общаться с дочерью, находят подтверждение материалами дела. Истец в начале 2011 года обращался в различные компетентные органы Российской Федерации с заявлениями о розыске его дочери. Из ответа УФМС Московской области истцу стало известно о получении его дочерью статуса беженца на территории Российской Федерации и о месте регистрации ребенка в Москве. Также в судебных заседаниях ответчик категорически возражает против общения истца с дочерью.

Доводы ответчика о том, что истец не выполняет свои родительские обязанности по отношению к несовершеннолетнему ребенку, не выделяет денежные средства на его содержание, не заботиться о его здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии суд находит необоснованными, поскольку до отъезда ответчика с дочерью из Великобритании в Российскую Федерацию истец должным образом выполнял свои родительские обязанности в отношении дочери, что подтверждается Протоколом базовой оценки (т. 2 л.д. 89-148). Истец после распада семьи выплатил ответчику по мировому соглашению, утвержденному судом, сумму в размере 170 000 фунтов стерлингов в качестве компенсации имущественных прав ответчика и их общей дочери Э. (т.2л.д. 80).

Это согласуется с письмом классного руководителя Э. г-жи Руссен от 7 июня 2011 года. За время обучения, в течение которого Э. посещала школу Миллбэнк, мы регулярно видели ее мать, С.И. и ее отца Д.Г. Э. была счастлива и привыкла к школе Миллбэнк, она подружилась с одноклассниками и хорошо училась.

Доводы ответчика о том, что между отцом и дочерью отсутствует психологический контакт, девочка родственных чувств к отцу не испытывает, становится нервной и раздражительной при упоминании о нем суд отклоняет по следующим основаниям. Базовая оценка проводилась Социальной службой Округа Вестминистер с 24.09.2008 г. по 28.11.2008 г. в период, когда стороны и ребенок проживали в Великобритании и когда истец имел постоянный график общения с дочерью. Социальный работник отметила в протоколе, что у ребенка близкие отношения с обоими родителями. В школе также не выражали озабоченность относительно эмоционального и поведенческого развития Э. и заявляли, что, в общем, она выглядит спокойным и счастливым ребенком, который в позитивном свете отзывается об обоих родителях.

Согласно ответу Государственного образовательного учреждения г. Москвы Центр диагностики и консультирования «Участие» на запрос суда от 30.06.2011 г. на фотографиях, представленных обоими родителями. Э. находится с матерью, отцом, бабушкой со стороны матери. Можно отметить, что практически на всех фотографиях настроение у ребенка хорошее, девочка на многих фотографиях улыбается. Находится в тесном телесном контакте со своими родственниками (у папы и мамы на руках), одета опрятно, адекватно времени года. На фотографиях видно, что оба родителя и бабушка принимали активное участие в воспитании и развитии Э. (т.1 л.д. 219). В результате психологического исследования отношений ребенка с родителями специалисты ГОУ ЦДиК «Участие» сделали вывод о том, что Э. испытывает тревогу и страх перед фигурой отца, выражает нежелание встречаться с отцом (т.1 л.д. 223).

Суд считает заслуживающим внимание доводы истца о том, что до отъезда с матерью дочь была к нему привязана, любила проводить с ним время, радовалась, когда он забирал ее из школы. По мнению истца странная реакция ребенка в центре «Участие» по отношению к нему доказывает, что ответчик за период намеренного длительного разлучения дочери с отцом сформировала у ребенка отрицательное отношение к истцу, вызывая у ребенка необоснованный страх.

Эти доводы подтверждаются наблюдениями специалистов из центра «Участие» отраженными в психологическом исследовании. Девочка в состав семьи включила себя, маму и бабушку Люду (со стороны матери). Затем, после просьбы психолога вспомнить других значимых для нее людей, назвала двух школьных подруг и воспитателей детского сада. В ответ на просьбу выбрать пуговку для папы, девочка после долгой паузы посмотрела на мать, и только после того, как мать кивнула ей, сразу выбрала самую большую коричневую пуговицу в виде клыка и поставила ее вертикально отдельно от других членов семьи, достаточно далеко от своей пуговки. На вопрос психолога Э.: «Почему ты не хочешь встретиться с папой?» - Э. тихим голосом ответила: «Он плохой».

Таким образом, при сравнении отношения Э. к своему отцу до отъезда из Великобритании и после вынужденной двухлетней разлуки с отцом суд приходит к выводу о том, что ответчик намеренно сформировала у дочери негативный образ отца.

Доводы ответчика о том, что истец может негативно повлиять на физическое, моральное и психологическое здоровья ребенка не нашли своего подтверждения материалами дела и в ходе судебного разбирательства.

Доводы представителя органа опеки и попечительства, изложенные в заключении от 13 марта 2012 года суд находит необоснованными, тенденциозными, противоречащими материалам дела. Заключение основано на выводах ГОУ Центра психолого-медико-социального сопровождения «ОЗОН» и выводах ГОУ Центра диагностики и консультирования «Участие». Другие материалы дела, с достоверностью подтверждающие, что дочь истца до отъезда из Великобритании была здоровым и счастливым ребенком, позитивно отзывалась об обоих родителях и хотела встречаться с отцом, представитель органа опеки и попечительства проигнорировал. Материалы дела, с достоверностью доказывающие, что обвинения матери ребенка в отношении отца не подтверждались правоохранительными органами Великобритании и Российской Федерации, не нашли своего отражения в заключении на исковое заявление. Также 02.09.2011 года во время судебного заседания присутствовал истец, но представитель органа опеки и попечительства не воспользовался своим правом задавать вопросы лицам, участвующим в деле, и ни одного вопроса истцу не задал, что отражено в протоколе судебного заседания.

Доводы письма ГОУ Центра психолого-медико-социального сопровождения «ОЗОН» от 29.08.2011 года в адрес Руководителя Муниципалитета ВМО Пресненское в г. Москве суд находит неполными, противоречащими другим собранным по делу доказательствам. Заключение психолога не по форме, не по содержанию не соответствует требованиям, предъявляемым к экспертным заключениям. В заключении решаются вопросы, которые должна решать только комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза.

При подготовке заключения психолог взялся за решение обширного круга вопросов, которые выходят за рамки компетенции педагога-психолога. Кроме того, в заключение нет выводов о способности (неспособности) малолетнего ребенка давать достоверные показания, что противоречит правилам проведения комплекса исследований в рамках экспертизы несовершеннолетних потерпевших на предмет определения их возможности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значения для дела, и давать о них показания. В заключении сделан вывод о наличии психологической травмы у ребенка. Однако диагностика посттравматического стрессового расстройства ребенка должна выполняться специалистами в области детской психиатрии, а не педагогами-психологами, как это сделал ЦПМСС «ОЗОН». Существенным нарушением данного заключения является вывод о достоверности показаний несовершеннолетнего ребенка об обстоятельствах, установление которых относится исключительно к компетенции следователя и суда. В заключении только на основании показаний ребенка сотрудник психолог безосновательно делает вывод о том, имело ли место сексуальное насилие по отношению к ребенку, а также указывает конкретного исполнителя этих действий. Это является не только очевидным превышением пределов компетенции психолога, но и недопустимым с точки зрения методологии психологической науки и профессиональной этики. Суд учитывает, что в письме ГОУ Центра психолого-медико-социального сопровождения «ОЗОН» и выводах ГОУ Центра диагностики и консультирования «Участие» имеются существенные различия относительно психологического состояния Э. Психолог Центра «ОЗОН» установил, что психологическое состояние Э. определяется комплексом нарушений, характерных для детей, перенесших психологическую травму (повышенная тревога, страх повторения отцом сексуально окрашенных действий и физической агрессии с его стороны, нарушение сна). Психологи Центра «Участие» зафиксировали в своем заключении, что Эмили к мужчинам-психологам, присутствующим на обследовании, страха не испытывала. Фон настроения ровный, невротических реакций не наблюдалось (том. 1 л.д. 221).

Таким образом, суд критически относится к выводам, сделанным специалистом Центра психолого-медико-социального сопровождения «ОЗОН» о том, что встречи девочки с отцом в настоящее время негативно скажутся на ее состоянии.

Проанализировав и оценив все собранные по делу доказательства в их совокупности, суд приходит к выводу о том, что ответчик чинит истцу препятствия в общении с их общей дочерью Э. Доказательств того, что общение истца с ребенком причинит вред физическому и психическому здоровью ребенка, его нравственному развитию, в ходе судебного разбирательства не установлено. Однако суд учитывает, что Э. в настоящее время испытывает страх перед фигурой отца, выражает нежелание встречаться с отцом, поэтому считает необходимым удовлетворить исковые требования частично и постановить проводить встречи истца с ребенком в ГОУ Центр Диагностики и Консультирования «Участие» в присутствие специалиста психолога для профессиональной помощи ребенку преодолеть искусственно сформированный негативный образ отца.

В связи с вышеизложенным, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Определить порядок общения Д.Г. со своей несовершеннолетней дочерью Э. в течение двух последовательных дней с 17 ч. 00 мин. До 19 ч. 00 минут ежемесячно во время приезда в РФ Д.Г. по согласованию с Центром диагностики и консультирования «Участие» и С.И. в присутствие специалиста Центра диагностики и консультирования «Участие» по адресу: г. Москва, ул. Ленская, д. 4 без присутствия матери Сидельниковой И.А., о своих поездках Д.Г. обязан за один месяц сообщить в Центр «Участие» и С.И. И.А., а также по телефону ежедневно не менее 15 минут при наличии желания ребенка.

Обязать С.И. не чинить препятствия в общении Д.Г. с дочерью Э.

В остальной части требований, - отказать.

Федеральный судья: Шатилова В.В.
(Судебное решение вступило в законную силу)